Отправил начальник меня как-то в командировку в Америкосию. Летел не один, с коллегой, звать - Лёха, жуткий долболюб с неиссякаемой тягой к асоциальным приколам. Прошли контроль, сидим в экономе, в хвосте, пассажиры почти все русские, кислые все... Перед нами сидит активно лысеющий дядька со своей второй, более весомой и тихо трындящей половиной. Скукота, в общем. По знакомому и нехорошему блеску в глазах Лёхи понимаю, что терпелка у него уже лопнула, и щас начнётся аттракцион невиданного стёба. Только набрали высоту, как Лёха достаёт из портмоне 20 американских рублей и, дотронувшись до плеча впереди сидящего дядьки, с невинным видом протягивает ему бумажку:
- Будьте добры, передайте за проезд!
Дядька на автомате берёт баксы, зависает на пару секунд, а потом, просветлев лицом и заговорщицки подхихикивая, то же самое проделывает с пассажиром перед ним. Под нарастающий гул и смех в салоне Лёхина двадцатка дошла до упора и попала в руки к симпатичной барышне. Дядька тут же прокомментировал: мол, и барышне приятно, и весь самолёт поржал всего за 20 баксов...
История на этом должна была и закончиться, если бы не барышня. Та, кивнув тому, кто передал деньги, встаёт с кресла и с серьёзным видом скрывается за ширмочкой, где тусуются стюардессы. В салоне стало тихо, как в морге перед Новым годом. Лёха впервые в жизни впал в ступор: неужто барышня вообще без мозгов? Где-то через минуту (за которую Лёха открутил все пуговицы у себя на пиджаке) барышня возвращается и всё с тем же невозмутимым видом отдаёт двадцатку тому, от кого получила, и что-то негромко ему говорит. Теперь уже волна ржача пошла в обратную сторону и дошла до нас в виде Лёхиной же двадцатки, которую он получил от рыдающего дядьки вместе со словами:
- У пилотов мелочи нет, просили без сдачи!.. (с)
partizan
